marinadorih, 3 Сен
Равнодушие
Кажется, о них заговорили… В городе на протяжении последних пяти лет, наверное, не осталось учреждения, где не было бы пандусов, власти дарят им сувениры на день инвалидов, организовывают бесплатные обеды. Да, общество считает, что интеграционные дети защищены, о них заботятся, думают. Но это, к сожалению, только иллюзии. Они всегда были и остаются по сей день белыми воронами.
Горькая реальность жизни. Стою возле пешеходного перехода, жду знакомую. Она звонит, чтобы сообщить, что задержится на минут десять. Чтобы убить время (ждать не люблю больше всего), начинаю всматриваться в прохожих. Особенное внимание привлекают дети. За моей спиной школа-интернат для детей с пониженным слухом, напротив стоматполиклиника. Невольно останавливаюсь взглядом на мальчике лет 10, который выбегает со школы и, не посмотрев на светофор, даже на дорогу, начинает перебегать улицу. Да, на зебре, но справа на него понеслась машина. К счастью, не был час пик. Водитель, увидев ребёнка, начинает сигналить, чтобы он вернулся… Дорога скользкая, тормоза могут подвести. Но мальчик не слышит и бежит дальше. Водитель выкручивает руль и врезается в дерево. Он знал, что накатом понёсся бы прямо на ребёнка. Разбив лобовое стекло, как зверь выскакивает из автомобиля. Естественно, в этой ситуации его можно понять. Но то, что было дальше, не укладывается ни в какие человеческие понятия.
Из джипа вываливается мужик ростом под два метра и весом где-то под 150 кг. Хватает за шиворот маленького худенького мальчика и начинает бить его головой о ствол клёна. Не выдерживаю, не могу не вмешаться… Пытаюсь объяснить мужчине, что ребёнок глухой, что он не слышал сигнал. Мужик во всю глотку орёт на меня, что если даже глухой, то не слепой… и вообще, этих инвалидов надо изолировать от общества. Рядом много прохожих, все, пооткрывав рты, стоят и смотрят, никто не желает вмешиваться в наш спектакль. Я силой пытаюсь оттащить этого «кинг-конга» от ребенка, но мои силы, как укус комара, по сравнению с ним. Он всё же перестаёт колотить головой мальчика о дерево и уже переключается на меня. Слава Богу, хоть внимание отвлекла.
– Слушай, если будешь совать нос, куда не следует, я счас тобой так толочь дерево буду, – начинает запугивать.
Для меня угрозы – давно привычное дело.
Во-первых, сжимаю нервы в кулак и улыбаюсь. Во-вторых, говорю: попробуй, можешь сразу, но это докажет не твою силу, а покажет ограниченные умственные способности.
Ротозеи не отходят. Ждут кульминации. Буквально за несколько секунд из ниоткуда появляется человек двадцать смугленьких женщин с детьми (цыгане). Одна из них по сотовому телефону вызывает милицию (наши же не додумались, им только цирковые трюки показывай).
Услышав о правоохранительных органах, мужчина пытается сесть в машину и уехать. Наконец он отпускает из своих огромных «лап» дрожащего мальчика. Ребёнок что-то показывает, но его никто не понимает. Только одна маленькая чёрненькая девочка, будто читая его жесты, говорит, что он потерял слуховой аппарат. Как же дети понимают друг друга!
Поражаюсь равнодушием толпы. Никто так и сдвинулся с места. Прошу девочку помочь поискать аппарат. Мне надо «заговаривать зубы» мужчине, который чуть не убил глухого мальчика. Наконец подъезжает милицейская машина. Традиционные протоколы, вызов ГАИ, «Скорой» к месту ДТП, масса вопросов.
Просят оставить о себе координаты и меня отпускают. Первым делом интересуюсь, нашёлся ли слуховой аппарат. К счастью, да, только непонятно работает ли. Медики говорят, что, наверное, у мальчика сотрясение мозга и забирают его в больницу. Обещаю завтра его навестить. Он понимает меня с трудом, но садясь в машину врачей, подбегает ко мне и, обнимая, говорит: «Спасибо!» На бледных от волнения щеках ребёнка, как маленькие осколочки хрусталя – чистые искренние слёзы. Такие глаза я видела впервые в жизни и не забуду их никогда. Столько всего в этом голубом океане: и боль, и скорбь, и благодарность, и отчужденность, и тревога…
Трудно быть в толпе «не таким», как все, выделяясь чем-то из общей массы людей. И это только мираж, что все вокруг помогают детям с физическими отклонениями. Неправда! Помощь интеграционным детям оказывают единицы. В любом обществе их мало, но, слава Богу, что они есть.
Обидно, когда на детей с ограниченными возможностями вешают клеймо их неполноценности. Скажу одно – во многом они намного лучше обычных малышей. У них более тонкая душа, более чутко развито восприятие мира, но, как правило, они более замкнуты ото всех окружающих. Да в этом их, безусловно, можно понять. Ведь не зря. А чтобы победить равнодушие, ребёнка надо с детсва учить милосердию, добру, пониманию, ни в коем случае не допуская проявления какого-то негатива по отношению к другим.
Невыносимо больно жить в безнравственном обществе. Невольно вспоминаются слова А. П. Чехова: «Равнодушие – это паралич души, преждевременная смерть». А победить её можно только искоренив чёрствость, заменив её гуманностью. Ведь главная цель человека на земле – жить не только в своё удовольствие, не только для себя, но и для других.
© Copyright Марина Дорих 2011